Уважаемые коллеги!
Испытываю тихую радость по поводу того, что никого не нужно оценивать, стремиться к объективности и прочими изощрёнными способами себя насиловать. А потому - можно расслабиться и на субъективной волне восприятия пораспробовать некоторые конкурсные произведения, куснуть на зубок, посмаковать, прислушаться к послевкусию и прочими способами погурманичать. Причём, всё исключительно основывая на своих вольных вкусах.
Однако ж, вкусы – вкусами, но хочу сразу же оговориться. Убеждён, что все стихотворные произведения, выполненные в жанре любовной лирики – без исключения – произрастают из самых светлых зёрнышек, потаённых в душах наших авторов. И я совершенно не покушаюсь на их помрачение. Говорим лишь о том, что произнесено и что услышано. Произведения участников своих двух команд по этическим соображениям не рассматриваю.

Валентина Криш
* * * (промахнувшись маршрутом....)

Как всегда прекрасное произведение Валентины оставляет впечатление чего-то родного, щемящего, своего, вдруг выпорхнувшего на волю экзотической птицей, но так и оставшегося частью тебя – где-то под небесами.
Строки первой части стиха:
Mой хороший, прости, я, как прошлой зимой,
промахнулась маршрутом, сезоном, столетьем и миром.
…
Извини, но я снова ошиблась развилкой, вокзалом,
январем и вселенной.

отсылают восприятие читателя к несомненному ассоциативному истоку – приятному, любимому и, я бы сказал, заповедному:
…Ваше величество женщина, как Вы решились – сюда?..
Тусклое здесь электричество… Ах, я смешной человек…
Просто Вы дверь перепутали, улицу, город, и век…
Булат Окуджава

Автор мастерски добавляет в палитру своего творения разнообразные мазки образов – от красиво-узнаваемых: «закутавшись в ветер с дождем», до ярко шокирующих: «…под конвой белогрудых ночей, в вереницу кофейных закатов, ползущих по стенам.» и философично-недосказанных: «…множить солнечный свет и смотреть, как истаявший лед превращается в жизнь»
Однако чувство меры – это без сомнения сильная сторона автора. Здесь же умело присутствуют медитативные ноты: «…пропускала вагоны - десятый, девятый, восьмой…», и словно зеркальные им - элементы нагнетания эмоциональности: «…Мне - промерзшей, усталой, нелепой, ненужной, ничьей…». И всё – к месту и в достойных пропорциях, позволяющих читателю получить ту глубину восприятия, искомую в поэзии.

Тимур Раджабов
А. Ф.

Своего рода классическая любовная лирика. Все блага и красоты, и богатства земные и неземные ради единственной – самой главной финальной фразы: «…лишь тебя, дорогая, люблю.» И эти, казалось бы, банальные слова совершенно не меркнут и не кажутся штампом, напротив – всё иллюзорно и абсурдно! Всё, кроме этой непреложной истины.

А во всём прочем, меж тем, тоже весьма интересно покопаться…
Тон стиху задают два акцентированных восклицанием слова: «Снеговерть! Снеговей!»
Здесь – эмоциональная экспрессия, и между тем, тягостное ощущение повтора. Вроде бы происходит некое движение, но оно вязнет в повторяемости всего и вся. Как мы помним, это и играет важную роль в откровении финала.
Далее автор насыщает текст алогизмами. Затрудняюсь сказать, происходит ли это умышленно – осознанно или необходимость этого происходит из чувственного уровня восприятия. Мне кажется, что скорее – второе.
…полыхает зима -
то послушница в белом - метелица, божья невеста
разыгралась, да так, что не стало ни оста, ни веста -
на три тысячи вёрст снеговая одна кутерьма.

Ничего себе – игры послушницы. Т.е. демонстрируется явное логическое несоответствие применённого образа «послушница» с совершаемыми действиями.
Подобный эффект встречаем и далее: «В неземной глубине невесомые трели витают», «и гремит полонез башмаков», «Карфаген опустел, но осада ещё не снята».
Между этими диссонирующими смыслом «объектами» автор умело размещает прекрасные поэтические зарисовки, облекающие текст в одежды поэтической реальности.
Мне приснился июль, бирюзовая лампа небес
на отрогах, с которых речушки слетаются в стаю.
…
Я ещё разглядел в неразгаданной дрёме своей
неприкаянный штиль, над которым хихикает чайка

Но всё это, как мы уже понимаем – суть одно – периферийная пестрота, ведь главное:
…но из тысячи снов я тебя навсегда выбираю,
среди тысячи грёз лишь тебя, дорогая, люблю.

irga
птицей...

И словно ответ предыдущему автору, мы читаем это прекрасное стихотворение от женского лица. Ответ – потому что тоже обращение, потому что автор также поэтически живописует мир, который также оказывается лишь оболочкой, оправой чувству. Вместе с тем, мир этот по-женски более мягок, но и более реален. Интересное и странное сочетание. ЛГ как бы говорит своему визави: да, милый, в этом мире чего только нет, да – он лишь фон нашей любви, но этот мир – это среда нашего обитания, это реальность, с которой невозможно не считаться, не забывай, и береги наше чувство, а я уж сделаю всё, чтобы в этом мире нам жилось:
И счастливой мечтой уплываю в далекий полет,
На тот сказочный остров, где вью наше гнездышко птицей...

В связи с этим возникает интересный философский вопрос: так чья же картина мира более жёсткая, суровая – мужская с надоедливой иллюзорностью всего сущего, с пренебрежением к нему или женская с «пёрышками» и «дымками», но признающая реальность всего сущего, всего, что из него ни появится?
Ну и просто смакуем:
…Где красотки-туземки кружились в неистовом танце,
Соблазняя фигурками даже холодных богов…
…
Ты, пожалуй что, первый из тех, кто доплыл до меня
И наверно, единственный, кто не хотел обернуться,
И не стал истуканом, рассвет позолотой дразня…

Константин Кроитор
Время рифмы

И снова мы находим параллели, выбранной ранее теме любовной лирики. Ощущение реальности на фоне чувства, или наоборот – ощущение чувства на фоне реальности с её метаморфозами. И даже находим общую эстетику:

…я сную-вяжу-заплетаю гнёзда,
жужелицей, спицей, веретеном –
так моя любимая не проснётся.

Психологически этот стих интересен тем, что размещает мужчину и женщину в разные реальности, разные миры:
Снится ей божественная пчела,
cнится ей волчица, река и двойня.
Солнышко уснуло уже вчера,
я же не ложился ещё сегодня.

И эти два мира и пересекаются в некой точке неведомого пространства и неведомого времени – час икс, чувство, время рифмы?..

С другой стороны, в этом стихе есть много диссонирующих для меня моментов. Начиная с названия и ключевого образа: время рифмы.
Для меня это словосочетание звучит весьма механистично, сухо, мёртво. Само слово «рифма» в отличии, скажем, от слова «поэзия» не несёт в себе романтического, возвышенного смысла. Оно не имеет такой романтической трактовки. Скорее это технический термин. А словосочетание «время рифмы» кроме всего прочего вызывает всякие и ненужные ассоциации с обеденным перерывом а-ля «время пить херши».
При этом в тексте стиха вышеописанного как раз и мало. В общем-то произведение пропитано своеобразной негой остро прочувствованного мгновения.
И только вступление и финал, как ни странно, усиленно разрушают этот настрой желанием героя крикнуть в этот самый момент равновесия-равноденствия.
Мне бы о любимой не написать –
мне бы о любимой
вдохнуть и крикнуть!
Спит моя любимая. На часах –
время равновесия. Время рифмы.

Для меня это звучит некой разрушительной тенденцией, разрушительным потенциалом, бомбой, которую герой закладывает под романтизм любовной лирики.

Nefret
В УГОДУ ЖАНРУ ПРОСИТСЯ НАКАЛ.

Исследуя вновь обнаруженное явление разрушения, интересно посмотреть на это стихотворение.
Уже название, которого также является и первой строкой всего стиха, на мой вкус напрочь убивает всякую патетику любовной лирики, лирику как таковую, а вместе с ними и надежду на хороший язык. Чего стоит только неблагозвучное слово «накал».
И текст оказывается под стать названию.

Горячий слог и нервная строка
Ожгут и опалят четверостишья
(такое самообслуживание)
Находим философское умозаключение:
Наивно думать, что пройдет само
Решение предаться ласкам грешным.
(само – точно не пройдёт)

Ну и ещё несколько ужасов:
Разверзнется вселенная в ночи
…
Твори во мне безудержный накал
…
Замри и вздрогни, мускул!.

Вздрогнув над клавиатурой, перехожу к следующему стиху, да простит меня автор за ироничный тон.

Лифшиц И.
Я дарю тебе...

Благодаря этому стихотворению восстанавливаю ощущение поэтической лиричности. Стих прост и искренен. И в этом без сомнения имеется своё очарование.
Вместе с тем, ритмическая раздёрганность и порою исчезающая рифма явно мешают стиху стать тем, чем он мог бы.

NETрезвый БароNET

Признание в любви через 20 лет после свадьбы...

Забавный комический стишок, без претензии на откровения, но, боюсь, и без претензии на лирику. А раз так, то попадание в тематику конкурса вызывает сомнения.

Алания Брайн
замороженными пальцами

Особенность этого стиха состоит в том, что сам автор очень умело пробует на вкус слова и образы, детали и чувства, создавая особенную атмосферу близкой, но возвышенной романтики. Инструментарий этого действа достаточно разнообразен: неожиданные акценты, оригинальные образы, игра с размером и созвучиями. В общем – запоминающееся интересное стихотворение.
Ну и всё же посмакуем:
…чувства, как рыбы в стакане плавающие,
сбивают с первостепенной мысли
…
бесшумно плачу, всех библий мимо,
над письмами А. Рембо к Верлену

Гостья
Лестница

И вот ещё один стих, интересный своей удачной нестандартностью.
Он читается на едином порыве, настроении. Здесь присутствует интересная гармония, которую, практически уверен, не все смогут уловить. Эта гармония состоит из очень тонкой ткани, сотканной формой, паузами, дыханием, звучанием аллитераций и смысловыми переливами, утончённой эмоциональностью и образностью.
Смакуем:
Даже павшие
листья
петляют
в прозрачности дней -
Замедляя приход

Неизбежной зимы...

Практически танка – милые моему сердцу восточные мотивы вдруг слышатся здесь.

Батраченко В. С.
Две любви

Не мог пройти мимо бардовской эстетики этого стиха. Несомненно лиричного.
Автор нам рисует классический треугольник – излюбленная тема бардов туристического направления:

Две любви у меня: ты и горы, я выбрал вас сам.

Вместе с тем нельзя не отметить, что подобная двойная любовь и её воспевание несут в себе нечто циничное, ставящее под сомнение любовь единственную, ставящее на одну доску любовь и увлечение, что конечно девальвирует само понятие любви.
Но это не в упрёк автору. А скорее рассуждения над сюжетом стиха. И всё же это гимн любви к странствиям – в большей степени, нежели человеческим романтическим отношениям.

На этом заканчиваю обзор. Объять необъятное – невозможно. Стихи для обзора выбраны случайно.

Всем успехов и прочих благ!

И.Пшеничный