На город ночь легла изнемогая,
Как Клеопатры ветреность на Гая,
Жар дня приняв в прохладу чёрной кожи,
Шептала томно: Нет тебя дороже!
Как в лоне страсти без следа тонули,
Наложники египетской пилюли,
Пред каковой не устоял и Юлий,
Он растворялся в сумраке июлей.
И утолённого на время отпускала,
Сокрыв, что ей, греховной, вечно мало,
Как царственная шлёнда утром Цезаря,
А краской залилась в конце… заря. |
